Художественные andross'ки

Как я был Президентом



рассказОпубликовано: 20.01.2010

Шуточный рассказ с серьезными мыслями, в котором я изобрел новую систему выборов Президента России. Однако, как говорится, в каждой шутке есть доля истины. На заметку настоящим и будущим президентам. И не говорите потом, что я этого не предлагал!

* * *

Телефонные звонки – штука подлая. Когда их ждешь всей душой – ни одна собака не позвонит. Но если занят, все как с цепи срываются. Вот и сейчас…

Морозы ударили, как всегда неожиданно и сразу под тридцатник. Машина не завелась даже от «прикуривания». Решил поменять свечи – авось поможет. Дело нехитрое, но на сильном морозе очень неприятное – руки просто примерзают к железякам. И, конечно же, именно сейчас всем приспичило мне звонить. Сначала мама – поинтересовалась не простыл ли я и тепло ли одеваюсь. Потом партнер по бизнесу, даром что вчера весь день друг на друга пялились в офисе, решил изложить по телефону новую концепцию развития фирмы, пришедшую ему в голову во сне этой ночью. Третий звонок не определился. Я уже было решил не отвечать, но вспомнил, что должны звонить из компьютерного сервиса и может это они. Закоченевшими пальцами, не способными на мелкую моторику, с трудом нажал на кнопку ответа.

-….тский из Администрации Президента. Я бы хотел с вами встретиться. Завтра вам удобно, в 10? – скорее приказал, чем спросил строгий и при этом довольно невнятный голос.

- Э… простите… А по какому вопросу? – от неожиданности я даже забыл про мороз. Может я ослышался? Какая еще администрация президента? Откуда они меня знают? А мой телефон?

- По кадровому, - ответил голос, уверенный, видимо, что это вполне исчерпывающий ответ. – Ну так как, завтра в 10?

- Хорошо, что от меня требуется? – не каждый день мне звонят из Администрации Президента, не отказываться же.

- Обязательно возьмите паспорт. Если он просрочен или в нем есть украинские штампы, делающие его недействительным, возьмите военный билет, по паспорту вас не пропустят. Знаете где бюро пропусков? - …тский из Администрации Президента был уверен, что я частый гость их организации. Я, наконец, сообразил: меня перепутали с кем-то!

- Простите, вы меня с кем-то перепутали. Я никогда не был в Администрации Президента. И где находится бюро пропусков понятия не имею, – почти дерзко выпалил я.

- Сергей Леонидович? – уточнил …тский.

- Э… да, - опять растерялся я и на всякий случай внес свое уточнение, - Правдин. Фамилия у меня не то, чтобы редкая, но встречается не часто. Поэтому ошибки быть не может. Судя по тому, что …тского это не удивило, ошибки не было.

- Записывайте адрес, - все так же по-деловому ответил он.

Костюмов я не люблю. Последний раз одевал года два назад. Поэтому долго пришлось его гладить и искать бог знает куда засунутые галстуки. В результате, нужного галстука так и не нашел, костюм, вышедшего из моды кроя смотрелся на мне, как на корове седло (мне так казалось, по крайней мере), но деваться было некуда – не в свитере и джинсах же идти в святая святых российской власти. О чем там собираются со мной говорить я так и не смог даже предположить, поэтому оставил бесплодные попытки еще ночью, решив – что будет, то будет. Старая площадь – это же не Лубянка, наручники одеть не должны, ну а с остальным как-нибудь разберемся.

Естественно, приехал заранее. Паспорт мой у зевающего сотрудника службы охраны подозрений не вызвал, он даже любезно показал направление моего движения к подъезду № 6, где мне надлежало зайти на территорию Администрации Президента. Требуемое здание представляло из себя серый прямоугольник советских времен, построенный в бытность расквартировки на этом месте центрального комитета КПСС. На входе у меня еще раз проверили пропуск и отправили к таким же советских времен лифтам. На четвертом этаже, куда я приехал, была тишина. Ни голосов, ни шагов, ни праздно курящих в специально отведенных для этого местах. Без труда найдя кабинет с нужным номером, я долго стоял возле него, прежде, чем решился постучать.

…тский (настоящей фамилии которого я так никогда и не узнал) оказался неприметным человеком лет 35, с разрастающейся не по годам залысиной, в сером костюме и совершенно непроницаемым лицом. Обстановка в его кабинете была куда как более современная и совсем не вязалась с обликом здания: дорогая офисная мебель, огромный плоский монитор на столе, штук пять-шесть телефонных аппаратов, один из которых, естественно, с гербом вместо циферблата. По всему выходило, что пригласивший меня для беседы, не последний человек в этом ведомстве.

…тский, не вставая, жестом указал мне на кресло, сказал ровным и не очень дружелюбным голосом:

- Спасибо, что нашли время, Сергей Леонидович, присаживайтесь.

Несколько мгновений он смотрел мне в глаза, от чего я заерзал в дорогом кресле, а затем буквально вылил на меня ушат холодной воды. В переносном смысле, конечно, но если бы это было в прямом, я, наверно, удивился меньше.

- Вы включены в программу подготовки кандидатов в Президенты России, - сказал он, глядя мне прямо в глаза.

В ответ я издал какой-то нечленораздельный звук, лихорадочно пытаясь понять, что за шутки тут со мной шутят. Правильно, что по телефону он этого не сказал, я бы точно не пошел, посчитав это розыгрышем приятелей.

- Вы что-нибудь слышали об этой программе? – спросил он меня.

- Нет! – выпалил я быстро и четко, как будто пытаясь реабилитироваться за свое предыдущее мычание.

- Не мудрено, - улыбнулся он такой же железной улыбкой, как и его взгляд, - программа секретная. Пока. Но вас, как одного из ее участников, я обязан проинформировать.

Дальнейший его рассказ звучал так. Администрация Президента разработала программу подготовки кандидатов в президенты. Опираясь на рекомендации ученых, было решено изменить подход к преемственности власти в России. Раньше выбирали наименьшее из зол, либо само это зло пробивалось в Президенты благодаря связям, деньгам и природным способностям к интригам и политической игре. Теперь кандидатов решили отбирать из всего населения страны, готовить к работе во власти, а затем, путем жесточайшего конкурса, выбирать трех-четырех самых достойных, которые уже будут представлены народу в качестве официальных кандидатов на выборы.

- Но почему я? – задал я мучавший меня все это время вопрос.

- Первичный отбор производит компьютерная программа. Она работает на основе сложнейшего алгоритма, разработанного специально созданной группой российских ученых, учитывающего тысячи различных факторов. В программу заложены данные на все трудоспособное население страны, из которого она выбирает 100 кандидатов.

- Сразу хочу сказать, - продолжил он после небольшой, тщательно выверенной паузы, - вы попали только в первичный отбор. Чтобы двигаться дальше, вам необходимо будет пройти несколько сложных тестов и испытаний, которые будут принимать уже люди – ученые, политологи, экономисты, имиджмейкеры. Они будут решать, готовы ли вы стать потенциальным кандидатом в Президенты, способны ли вы обучаться и соответствовать самым высоким требованиям.

-Что от меня требуется? - спросил я.

- Дать согласие на участие в программе или отказаться.

- Сколько времени у меня есть на то, чтобы подумать?

- Ровно одна минута. Время пошло. Президент, пусть даже потенциальный, должен уметь быстро анализировать ситуацию и принимать важные решения. Это уже одно из тех испытаний, о которых я вам говорил.

- А если я не пройду, как же моя работа, бизнес? Я же все это потеряю? – в растерянности пытался я тянуть время.

- Ваша работа или бизнес останутся за вами – мы об этом позаботимся, - уверенно гнул линию …тский. – Кстати. У вас осталось 20 секунд!

- Да, я согласен.

Подписав документы о неразглашении полученной информации (мне запрещалось рассказывать об участии в программе даже своей семье), я отбыл домой, чтобы на несколько дней погрузиться в мир мыслей. Многочисленные раздумья сводились к тому, что никаких выдающихся способностей у меня нет, а значит ничего у меня не получится. Видимо, алгоритм у российских ученых какой-то несовершенный, типа Лады-Калины, вот он меня и выбрал. Других объяснений не было. Дней через пять мне стало казаться, что все это вообще мне приснилось, через десять – я был уже в этом уверен. Однако, на пятнадцатый день телефон заиграл привычную мелодию, высвечивая на экране надпись «Номер засекречен».

- Алло, - ответил я в надежде, что это кто-то другой, не тот, о ком я, конечно же, подумал.

- Сергей Леонидович? – осведомился незнакомый голос, - завтра в 8 утра мы ждем вас по адресу… Записывайте…

- Простите, а кто это? – спросил я, понимая, что это именно то, чего я жду и боюсь.

- Программа подготовки. Еще вопросы есть?

- Вопросов нет, записываю адрес.

* * *

В просторном помещении небольшого с виду здания за бетонными заборами на окраине Москвы, я, к моему большому удивлению, оказался один. А рассчитывал увидеть всю отобранную компьютером сотню, с которой мне предстояло конкурировать в нешуточной борьбе за российский престол. Ну, это я так иронизировал про себя, пытаясь скрыть неуверенность и страх перед предстоящими неизвестными мне испытаниями. Для меня это вообще характерная черта – боязнь нового, растерянность и принижение собственных достоинств. Я и поступление в ведущий университет страны в свое время считал чистой случайностью. Пришел на первый экзамен, а весь двор перед входом заполнен – ну просто море людей – 22 человека на место. Но поступил, случайно, с перепугу. Вот и сейчас я рассчитывал увидеть море претендентов, но оказался один. Совсем один.

Вышла невзрачная женщина средних лет, позвала меня в кабинет. Дальше описывать нет смысла, так как весь рабочий день со мной беседовали разные люди, задавали вопросы, шутили, хмурились, интересовались моим мнением по самым разным вопросам – от правильной варки яиц (да-да, не подумайте, что это шутка!), до личности президента Венесуэлы. Все было очень буднично и никак не тянуло на серьезное испытание.

На второй день все повторилось. Вопросы и темы другие – обстановка та же. Я уже стал путаться в людях, которые со мной беседовали, так их было много. Мне казалось, что я всех их где-то видел, но вроде они все были новые и ни разу не повторялись.

Лишь на третий день стало немного веселее. Впрочем, веселее, скорее в кавычках.

Я приехал в новое назначенное место, как и раньше, к восьми утра. Ехать нужно было далеко за город, поэтому встать пришлось в пять утра. Опять закрытая территория без вывесок, опять тщательная проверка документов. Но за проходной оказалось не здание, а… лес.

- Куда мне идти? - спросил я у охранников, вернувшись к ним в будку.

- Прямо, - ответил один из них, не удосужившись на более подробные объяснения.

Я шел уже минут пятнадцать по едва протоптанной в снегу дорожке, но впереди по-прежнему ничего не было. Через двадцать я начал беспокоиться. Через тридцать понял, что иду не туда, да и замерз уже порядком. Повернуть назад? Это еще тридцать минут и что я получу в итоге? Идти дальше? Куда, зачем? Бред какой-то. Чтобы согреться побежал бегом. Пару раз спотыкался, падал в сугроб, зато минут через пятнадцать лес вдруг расступился и я оказался около небольшого здания. Справа от него были ворота с еще одной проходной, стояли машины. Они что, не могли дать мне точный маршрут проезда? Какого черта меня прислали к дальним воротам и я пер через лес несколько километров?

Разгоряченный от бега и красный от мороза я зашел в здание. По лестнице со второго этажа ко мне спешил пожилой мужчина, похожий на престарелого банковского клерка. Не дойдя до меня несколько шагов, он расплылся в улыбке:

- Сергей Леонидович! Поздравляю! У вас лучший результат в этом испытании.

- В-в к-каком испытании? – спросил я слегка заикаясь от того, что челюсти свело от холода и они двигались с большим трудом.

- В испытании на настойчивость. Вы прошли путь быстрее всех по времени, к тому же не разу не попытались повернуть назад.

- А что, надо было? – ступил я, но он, похоже, принял это за шутку, весело засмеялся.

- Как раз наоборот! Но, представьте, двое ваших товарищей вчера повернули и с треском вылетели из программы!

- К-каких товарищей?

- Коллег по программе подготовки кадров. Вы ведь знаете, что не один здесь? – перешел на серьезный тон собеседник.

- Знаю, но пока никого не видел.

- Ну это у вас еще впереди, – пообещал старичок. – Однако, вас ждут. Он жестом пропустил меня вперед и пошел за мной по лестнице наверх.

В кабинете, куда меня направили, сидел неприятного вида мужчина. Неприятного - это еще мягко сказано. Он был отвратителен. Одет в дорогой костюм, на руке Patek Philippe тысяч так за двадцать евро, аккуратная стрижка, но лицо… Оно выражало презрение ко мне, даже брезгливость. Не предложив сесть, не представившись, он посмотрел на меня, как на пыль и с ходу заявил:

- Скажи мне, какого черта ты участвуешь в этой программе? Ты же бездарь, ноль без палочки, у тебя нет ни малейшего шанса победить. Ты что, этого не понимаешь?

- Эээ, простите, а вы кто? – промямлил я.

Не удостоив меня ответом, он продолжил меня прессовать:

- Единственное, что ты можешь - это быстро бегать. Добежал быстрее всех через лес и считаешь, что можешь быть президентом? Послушал похвальбы секретаря и обрадовался? Ты идиот?

Подсознательно я понимал, что это очередное испытание. Но все мое естество требовало послать этого холеного хлыща куда подальше и уйти, хлопнув дверью. Когда тебе говорят такие слова, да еще и человек тебе противен, трудно сдерживаться. Но мне удалось взять себя в руки и обрести кое-какую уверенность. Не буду поддаваться на провокации, решил я и ответил ровно и вполне нейтрально:

- Нет, я не идиот. В программе участвую потому, что меня в нее пригласили – я не просился. Если я не пройду, значит не пройду, какие у вас еще ко мне претензии?

- Да какие могут быть претензии к такому ничтожеству, как ты? – снисходительно бросил он. – Ты попал сюда случайно и я лично позабочусь о том, чтобы ты вылетел как можно скорее.

У него зазвонил телефон, он глянул на экран, заговорил совсем другим тоном:

- Привет, привет, зая. На работе. Фильтрую идиотов. Да… как всегда. Ну что поделаешь, работа такая. Затем бросив взгляд на меня, удивился:

- Ты все еще здесь? Пшел вон, падаль.

Я вышел из кабинета с трясущимися руками. Веселый прием, нечего сказать. В приемной никого не было. Я спустился по лестнице, вышел во двор. Мне никто не собирался ничего объяснить, сказать, что это было всего лишь очередное испытание. По логике вещей, мне следовало убираться восвояси. Однако, перспектива пилить назад пять километров по морозу до оставленной черт знает где машины совсем не улыбалась.

«Я их не устраиваю? Да ради бога! Но издеваться над собой не позволю» - решил я и направился назад к ненавистному кабинету. Зашел без стука, настроившись требовать, чтобы отвезли к моей машине, а после пусть катятся ко всем чертям! Но в кабинете никого не было. Я сел на крайний стул огромного стола совещаний, примыкавшего, как и полагается в начальственных кабинетах, к хозяйскому столу-аэродрому. Через 15 минут сидения мне это надоело и я вышел в коридор. Никого. Снова зашел в кабинет. Прождал еще минут двадцать, прежде чем дверь открылась и в нее вошел… тот самый старичок.

- О, вы еще здесь? – бездарно сыграл он удивление. – Как поговорили?

- Не знаю, с кем я здесь говорил, но он идиот и хам, - заявил я.

- Надеюсь, вы ему этого не сказали? - испугался старичок и, как будто бы, натурально испугался.

- А что, надо было? – спросил я насмешливо. – А то очень хотелось.

- Нет, не надо было, - строго, даже жестко ответил тот. – Вы не на базаре, чтобы устраивать ссоры и перебранки.

- Я и не устраивал. Просто он сказал мне, что я попал сюда случайно и он сделает все, чтобы я вылетел из программы как можно скорее, - ответил я.

- Знаю, знаю, он всем так говорит, - старичок заторопился. – Ну, мне пора. А вам лучше договориться с ним по-хорошему.

- О чем договориться? – не понял я.

- Чтобы он оставил вас в программе. Или… чтобы вас отвезли к вашей машине. Он хитро подмигнул мне и вышел за дверь.

Секунд через десять дверь резко отворилась и вошел хозяин кабинета. Он бросил на меня грозный взгляд, прорычал:

- Ты еще здесь? В моем кабинете? Без приглашения?

Но я уже полностью владел собой и знал, что говорить.

- Во-первых, я здесь не по собственной прихоти - мне здесь назначено. Во-вторых, я не знаю, кто вы – мне все равно, но вы обязаны отвезти меня к моей машине. Я не стремлюсь победить в этой программе и готов из нее уйти, если мне скажут об этом те, кто меня в нее приглашал, но не вы! (на слове «вы» я сделал ударение) А вы (снова ударение) обя-за-ны доставить меня к машине или объяснить человеческим языком, в чем ваши проблемы.

Я чеканил слова уверенно и жестко, по его лицу пробежала даже легкая ухмылка:

- МОИ проблемы? У меня нет проблем! Они у тебя.

- Возможно. Тогда объясните, в чем они заключаются.

- Не слишком много хочешь?

- Нет, не слишком. Строго в рамках той программы, в которой участвую.

Тон разговора неуловимо поменялся. Сейчас уже я слегка давил на него, а он как будто бы оправдывался.

- Хорошо, ты останешься в программе, но до машины дойдешь пешком, не развалишься, - неожиданно сдал он позиции.

- Не развалюсь, - ответил я и пошел к двери. Но выходя не удержался:

- Кстати, дорогой костюм еще не дает права разговаривать с людьми по-хамски, - и хлопнул дверью, не дожидаясь ответа.

* * *

Мы сидели в помещении, похожем на студенческую аудиторию. Появился мужчина – точь в точь наш преподаватель логики в университете и объявил:

- Сегодня у вас испытание на логику (они все одинаковые что ли, эти преподаватели?) и ораторские способности. Вы получите тему, которую должны будете обосновать. Никакой подготовки. У тех, кто выйдет первым – преимущество. Готовы?

Зал откликнулся оптимистичным «даааа».

- Итак, тема, которую вы должны обосновать: целесообразность выращивания бананов в Московской области. Кто хочет быть первым?

Пока все недоуменно переглядывались, со стула уже вскочил мужчина интеллектуального вида:

- Я готов, - бодро заявил он.

- Прошу, - улыбнулся преподаватель.

Уверенной походкой тот вышел вперед и сходу, без предисловий, пустился в такое уверенное обоснование, как будто всю жизнь только и делал, что выращивал бананы в московской области. За ним вышел еще один уверенный в себе молодой человек, потом еще. Чем больше они говорили, тем больше я понимал, что проиграл это испытание, даже не попытавшись в нем участвовать. Их слова были правильными, аргументы вескими, вид уверенным. А я за все это время не смог придумать ничего, ни одной фразы, которую мог бы произнести без стыда за свою глупость. И чем больше я думал, тем меньше и меньше становились мои шансы.

- Все высказались? - услышал я голос ведущего этого праздника абсурда, на котором мне не нашлось места. И понял, что остался только я. На дрожащих ногах вышел вперед и сказал единственное, что родилось в моем мозгу, понимая полную провальность своего положения:

- Я не буду обосновывать эту тему, - сказал я, поймав на себе несколько насмешливых взглядов конкурентов, - потому что это бред. Если хотите проверить меня на логику, дайте тему, которая будет соответствовать логике и здравому смыслу. А доказывать, что черное это белое я не хочу. Извините.

Повернулся и сел на место.

- Ну что ж, хорошо, - обрадовался препод, - на сегодня это все. До свидания и ждите приглашения на следующий тур.

Выходя, большинство моих коллег смотрели на меня снисходительно, даже с жалостью. Один не удержался и похлопал по плечу:

- Ну ничего, повезет в любви, - сказал он весело, а мне захотелось дать ему в морду.

Я, конечно, этого не сделал, но возвращение домой было тоскливым. Не то, чтобы я рассчитывал победить, но засыпаться так бездарно? Это было унизительно и больно било по самолюбию. Жена, заметив мой невеселый настрой, забеспокоилась:

- Неприятности на работе?

- Ну да, типа того, - ответил я.

Я привык ей рассказывать о своих делах, но сейчас не мог и от этого было еще тяжелее. Неприятным эмоциям нужен выход, иначе они начинают терзать человека изнутри. Подождав, не решу ли я рассказать ей о своих неприятностях и так этого не дождавшись, жена оставила меня в покое. Она у меня просто золото!

Однако, каково же было мое удивление, когда назавтра раздался телефонный звонок с привычной надписью «Номер засекречен». «Уведомляют о том, что я вылетел из проекта. Ну и черт с ними!» - решил я и ответил резко, гораздо резче и громче обычного:

- Да, слушаю!

- Завтра в 12 часов дня мы ждем вас по адресу….

- Зачем? – перебил я говорящего.

- Что значит зачем? – не поняла трубка. - Вы участвуете в программе. Уже две недели. Вы что, забыли?

- Ну я же вчера из нее вылетел, - настаивал я на своем.

- Кто вам это сказал? – удивилась трубка.

- Это и так было понятно.

- Ничего вам не понятно! – взорвалась трубка. – И не смейте принимать никаких решений, пока вам об этом не сказали, умник!

- Ээээ, понял, - смягчился я, полностью сбитый с толку. Голос в трубке тоже стал мягче:

- Вчерашнее испытание вы прошли с максимальным баллом! Вот так-то.

Я еще долго слушал короткие гудки, прежде, чем до меня дошел смысл разговора.

Испытания на физическую подготовку и выносливость, как и следовало ожидать, я сдал на отлично. Не зря же столько лет занимался спортом. Отжаться пятьдесят раз, что может быть проще?

Но после стало гораздо труднее. Импровизированные президентские теледебаты с конкурентами я еще выдержал – язык у меня подвешен, слов-паразитов почти не использую, голова, когда есть желание и кураж, работает не плохо. Но интервью со специально приглашенным известным телеведущим я почти провалил. Его вопросы были так неожиданны, с такой поддевкой, что я не выдержал, замямлил, запутался в собственных ответах. Он ловил меня буквально на каждой мелочи и преподносил это так, как будто я лично был виноват во всех бедах страны еще до своего рождения.

Не важно было у меня и с экономикой. Университетский курс политэкономии капитализма, сданный и забытый как кошмарный сон двадцать лет назад, дал мало знаний в этой области, не спасло даже любопытство, с каким я всегда изучал новости политики и бизнеса. Экономики я не знал. Беседовавшие со мной профессора хмурили брови на мои ответы, делали скептические мины.

Наступил день последнего испытания. Каждый из нас должен был представить на суд комиссии свою президентскую программу. У нас была неделя на ее составление. Но что такое неделя для плана развития огромной страны? Быстро поняв всю тщетность построения своих псевдо-научных аргументов, я оставил эту затею и решил написать ее просто, как всегда и думал. Но даже в этом простом деле формулировки путались, выглядели не так красиво, как представлялись в абстрактном мышлении, когда думаешь вообще, а не конкретно. Все мы, сидя на кухне за стаканом чая или водки, знаем, как управлять страной, куда ее вести, каких людей назначать на должности министров. Но когда вдруг вам говорят: ну вот, сделай, ты – почти президент, все слова и мысли куда-то пропадают и не получается написать даже одной внятной страницы с конкретными мыслями. Кое-как мне удалось родить лишь несколько десятков строк…

Понимая, что шансы победить ничтожно малы, я не стал настраиваться на победу, принимать важный и серьезный образ, мыться, бриться, наглаживать свой лучший костюм. Я решил быть собой – таким, как есть и говорить только то, что думаю на самом деле.

В джинсах и свитере я легко вошел в зал с высокой комиссией, сходу огорошив больших людей шуткой:

- У нас ведь сегодня встреча без галстуков? Мне правильно доложил шеф протокола?

Солидные дяди слегка улыбнулись. Возможно, эти улыбки и дали мне настрой. Я начал просто и воодушевленно:

- Я не захватил с собой 500-страничный том с программой, в которой описан каждый шаг моей деятельности в качестве президента по одной простой причине: его не существует. Я понятия не имею, что такое быть президентом страны. У меня нет опыта политической деятельности и экономических знаний. Я знаю лишь одно: президент должен быть честен перед людьми, которые его избрали своим президентом, он должен руководствоваться здравым смыслом, быть терпимым и в высшей степени справедливым. Он должен быть сильной личностью. Его сила должна быть выше человеческих страстей, слабостей и недостатков. Только такой человек может не играть роль президента, а быть им. Моя программа – не думать о собственном величии, личных материальных интересах и требовать этого от ближайшего круга подчиненных. Думать о справедливости для всех граждан, а не только приближенных ко власти. Быть гарантом закона в высшем его понимании, а не только того, что написано на бумаге. Стремится к тому, чтобы государство было для блага граждан, а не граждане топливом для государственных планов и амбиций. А еще учиться. Учиться жизни, учиться быть президентом, учиться быть полезным людям. Это все. Извините за краткость.

Пауза, после того, как я замолчал, длилась несколько секунд, после чего один из членов комиссии спросил:

- Не хотите сказать что-нибудь более конкретное?

- Все, что я сказал – очень конкретно. Если воспринимать это не как к пустые слова, а как к руководству к действию. Я отдаю себе отчет насколько это сложно, но, мне кажется, у президента, который хочет принести пользу своей стране, просто нет другого выхода.

- И что, вы готовы быть таким президентом? – спросил еще один.

- Таким – да. Другим – нет. Извините за пафос.

- Ну что ж, мы вас выслушали, спасибо, - подвел итог председатель комиссии. – Позовите следующего.

Домой я не шел – летел. Наконец я сказал то, что хотел и освободился от груза, который висел на мне столько месяцев. Теперь можно будет снова жить нормальной жизнью, без всяческих испытаний, сюрпризов и нервного напряжения. Подумать только, какие же нервы должны быть у президента, если у кандидата в кандидаты такие нагрузки на психику?

По дороге я купил самый дорогой торт, шампанское и закатил семье настоящий праздник.

- Что мы празднуем? – не могла понять жена.

- У меня на работе большие успехи, сорвался один очень большой проект, которого я не хотел, - ответил я уклончиво.

- Что же хорошего в том, что сорвался проект? – не поняла жена. – Получается, что ты проиграл кому-то?

- Это проигрыш, который ведет к победе. Он позволит нам жить нормальной жизнью. Нормальной, спокойной и счастливой жизнью, – подвел я с улыбкой черту под дальнейшими обсуждениями.

На следующий день я влетел в свой родной офис и объявил:

- Я вернулся!

Сотрудники радовались, но партнер встретил меня настороженно.

- Что тебе про меня сказали? – поинтересовался я как бы между делом.

- Я дал подписку о неразглашении, - ответил он очень серьезно. – А что, у тебя эта… командировка закончилась?

- Как видишь! – я сиял во все свои недостающие до комплекта 24 зуба. – И слава богу!

А еще через день раздался звонок с засекреченного номера.

- Сергей Леонидович, вам назначена встреча с президентом России, - сказал знакомый голос.

- С каким президентом? – удивился я. – Я думал, что больше не играю в эти игры.

- И зря думали! Завтра в 9 утра будьте готовы, за вами придет машина, - огорошил меня голос. – И да, чуть не забыл, руководитель протокола просил вам передать, что галстук обязателен. И костюм тоже.

Я опять, как раньше, долго слушал короткие гудки и все никак не мог понять, что же это происходит-то на самом деле?

* * *

Нас было десять человек. Лекции по экономике нам читали ведущие экономисты страны. Иностранным языкам обучали самые опытные преподаватели. С внешностью работали маститые имиджмейкеры и стилисты. Речь ставили лучшие из лучших в ораторском искусстве. А еще были занятия по международным отношениям, новейшей истории России и мира, психологии, экономической географии. На этом фоне двухчасовые занятия спортом казались отдыхом от изнурительной интеллектуальной деятельности. Уже не юноши, но вполне взрослые и солидные мужчины, мы приходили в свои комнаты и проваливались в глубокий сон от сильнейшей усталости.

Еще год назад мне казалось, что учиться - это давно не для меня. Оказалось, что учиться никогда не поздно. И мы учились с раннего утра до позднего вечера, с одним выходным, в который могли побыть со своими семьями. Теперь они уже знали о нашей деятельности и не нужно было все время скрывать и не договаривать о том, чем мы занимаемся и кто есть на самом деле.

А были мы элитой, сливками общества в прямом смысле слова. Любой из десяти мог стать президентом и готов был к этому. Остальным были уготованы другие государственные посты. Кто-то возможно, станет премьер-министром, кто-то министром… Это был серьезный стимул в сорок лет начать жить на полную катушку, забыв про болячки, проблемы и прочий вздор. Изменить жизнь в своей стране, что может быть более значимой целью для взрослого, состоявшегося мужчины?

За время учебы мы так сдружились, что на выборы шли не как соперники и конкуренты, а как настоящие друзья, готовые уступить свое место другу, если того потребуют обстоятельства. Таких мирных и оттого скучных выборов, наверно, не было в России за всю ее историю. И то, что именно меня избрали Президентом, было чистой случайностью судьбы. На этот раз - на самом деле случайностью.

* * *

Телефон звонил долго и настойчиво. Я все никак не мог отойти от ужасного сна, так похожего на реальность. В последнее время мне все чаще стали сниться сны, в которых все было очень подробно и конкретно и которые не улетучивались из головы сразу же после пробуждения, а еще долго сидели в сознании. Но этот сон был чем-то особенным!

- Алло, - наконец ответил я настырной трубке.

- Спишь? – бесился на том конце мой партнер. – А тебя опять из налоговой ищут! Какие у нас там проблемы?

- Не парься, разрулим, - заверил я его, не вполне уверенный в том, что говорю. – Я ведь Президент.

- Президент чего? – не понял партнер.

- Да ни чего, пошутил, проехали. Через час буду, все обсудим, - свернул я разговор и нажал на отбой.

И надо же такому присниться! Теперь весь день буду думать, обмусоливать в голове – не до работы. А тут как назло проблемы с налоговой.

Кое как умылся, сел завтракать. И от чего такое снится? - все никак не мог взять в толк. Что за сказки такие? Что за фантазии? Ведь все известно с нашим государством, все понятно, ан нет – сидят где-то в подсознании надежды на лучшее. Для себя, конечно, лучшее. Но и для всех, пожалуй…