Художественные andross'ки

Небо в алмазах



рассказОпубликовано: 17.11.2009

Эдик был немец из Алта-Аты. Поволжские немцы, переселенные добрым вождем народов в Казахстан, осевшие и укоренившиеся там, с началом перестройки вдруг осознали свою национальную принадлежность и потянулись вереницей на историческую родину. Эдик потянулся не сразу. Сначала он поступил в Московский университет.

Он подошел ко мне сам, заговорил как со старым знакомым и с ходу превратил в своего друга. Из него била чудовищная энергия. Он знал всех и всё, везде успевал, все умел и со всеми дружил. Запросто общался с актерами, режиссерами, иностранцами, старшекурсниками и преподавателями, оделяя всех фееричной энергетикой и обаянием. Он постоянно ходил на какие-то закрытые просмотры и показы, куда его пускали всегда, даже если билетов было не достать. На семинарах дискутировал или задавал нестандартные вопросы, на съемках телевизионных передач, куда он попадал каким-то непостижимым образом, протаскивая туда еще и меня в придачу, вещал, выступал, спорил. Он приобщил меня к купанию зимой в проруби, к чтению Солженицына в самиздате, к театральной жизни Москвы, да и что там душой кривить – вообще здорово расширил мой жизненный кругозор.

А потом, курсе на третьем, Эдик познакомился с немецкой студенткой, тут же поехал по ее приглашению в Германию и остался там, попросив политического убежища.

Здесь должно быть небольшое пояснение. В то время уже во всю шла перестройка и царила гласность, поэтому просить политического убежища стало как бы неуместно. Железный занавес пал – езжай свободно куда хочешь. Пороки социализма клеймятся на каждом углу и любая вшивая собачонка имеет права. От каких таких репрессий можно бежать из этого бедлама политической свободы и вольности? Но! Политическим беженцам полагалось льготное пособие, да и приглашения на ПМЖ не требовалось. А у Эдика во время войны расстреляли дедушку. Вроде как, немец – пособник фашистской Германии. А кого тогда не расстреляли? Но этого не реабилитировали. Всех – да, а его забыли что ли. Эдик сумел преподнести это, как факт гонений на советских немцев и благополучно устроиться политическим беженцем с размещением в уютном эмигрантском лагере, получением пособия и прочая.

Но энергия из Эдика бьет ключом и сидеть в лагере, ждать решения своего вопроса ему в тягость. А в Москве есть девушка. И эта девушка ему звонит и он ей звонит и вроде как вспыхивает любовь посредством телефонной связи. И Эдик отлучается из лагеря политических беженцев и делает рейд в тыл врага – на свою неисторическую Родину, расстрелявшую дедушку и его самого этим фактом смертельно обидевшую. Рейд заканчивается бракосочетанием и теперь они уже вдвоем пребывают в лагерь политических беженцев. Администрация лагеря офигивает от такой дерзновенной смелости беженца, сумевшего не только самому спастись, но и девушку любимую практически через линию фронта провести и выдает им все необходимые разрешения.

А тут и мама его немецкой подруги, с которой у него была только дружба и солидарность трудящихся разных стран, зовет к себе жить: после смерти мужа ей остался большой дом и почему бы молодой семье не поселиться у нее, в хорошем престижном районе Мюнхена. Естественно, бесплатно.

Молодая семья смело заезжает в выделенный ей подвал, то есть, простите, цокольный этаж, и тут же, без промедления, рожает ребенка. На этом моменте прелести политической эмиграции начинают блекнуть, так как одного пособия на троих явно мало, а снимать кино в стране почти безграничных возможностей, как грезилось Эдику, не очень-то получается. Его обаяние, такое безотказное на неисторической родине, на исторической дает сбой, ибо любое обаяние подкрепляется словами, а слов-то немецких ни у Эдика, ни у его жены нет – ну не знают они немецкого языка. Но энергии у Эдика еще полно и он садится за его изучение. Параллельно подворовывается картошка и туалетная бумага у хозяйки дома для неотложных нужд и разведываются все бесплатные возможности города Мюнхена. Возможностей – масса. Одна только еврейская община предоставляет их целый список: бесплатные концерты, экскурсии, обеды, языковые курсы. Эдик овладевает этим списком в совершенстве, заодно становясь как бы евреем. Ну, на время, конечно.

Так длится года три. Дочь растет, грибок на стенах в их подвале - тоже, язык уже почти выучен, но с творческой работой по прежнему не складывается. Какие-то отдельные материалы берут на радио «Свобода» и «Немецкая волна», но редко и в штат не зовут. На кино никто упорно не хочет давать денег. Единственный документальный фильм, снятый по сценарию Эдика режиссером Роднянским, даже завоевывает приз на каком-то кинофестивале, но Эдику от этого достается только фига с маслом. Точнее, без масла – на масло по прежнему денег не хватает. А энергия кипит, амбиции требуют выхода и устраиваться официантом или посудомойщиком совсем не хочется – не тот масштаб. При этом образования, способствующего получению более квалифицированной работы, попросту нет.

И вот тут Эдик знакомится с… Гербалайфом. Кто не слышал в 90-е годы этого слова? Даже в объявлениях по поиску работы писали: «Интим и Гербалайф не предлагать». Но интим и Гербалайф – вещи принципиально разные, в том смысле, что интимом много не заработаешь. А Гербалайф – это транснациональный масштаб. Эдик подписывает контракт дистрибьютора и едет… куда бы вы подумали? Конечно, на неисторическую Родину! В город безграничных возможностей и в то время еще – непуганых идиотов. За копейки арендуются огромные залы, расклеиваются объявления, сулятся хорошие заработки, богатырское здоровье, легкое похудение без обременительных спортивных нагрузок и ограничений себя в еде. Народ течет рекой! Все знакомые, знакомые знакомых, знакомые родственников, родственники знакомых и просто растерявшиеся прохожие на улицах вовлекаются в гигантскую Эдикову сеть, быстро начинающую приносить ему миллионы. Люди со сцены рассказывают чудеснейшие истории своих исцелений от разных неприятных и даже неизлечимых недугов и большинство из них в это действительно верит. Вера творит чудеса, даже если это вера в Гербалайф! А чудеса приятны каждому и сказка куда как заманчивее неприятной материальной действительности. Люди вообще склонны верить во все, что угодно, кроме того, что составляет их истинную сущность.

Через год Эдик работает уже только с самыми-самыми, организующими и управляющими многотысячной машиной по зарабатыванию денег для Эдика, самых-самых и Марка Хьюза. (Последний являлся президентом компании Гербалайф, ее живой легендой и идолом, пока однажды не умер от передозировки снотворного – не спалось от слишком здорового образа жизни). Эдик организует и проводит пафосные и дорогие семинары в разных курортных местах Германии, а также на экзотических островах, куда желающие обучиться едут, естественно, за свой счет. Зомбированные тренингами и мотивированные до беспамятства, люди влезают в долги, продают квартиры, чтобы купить еще больше чудодейственного зелья и тем самым перейти на очередную ступень лестницы многоуровневого маркетинга - туда, где успех, миллионы, райские острова и божественная благодать. Вот он, живой пример – Эдик: безупречная биография «из грязи – в князи», сияющая улыбка, бриллиантовый трехлистник (символ компании) в петлице дорогого костюма, масштаб мирового лидера и ореол божественного вокруг кучерявой головы. Но. Не все обладают энергией Эдика, не все первые, как Эдик и поэтому большинство ждет разочарование и банкротство. Я и сам вкусил прелести первых долгов благодаря Гербалайфу – пример Эдика был чертовски заразителен, а энтузиазм и напор не давал ни единого шанса отказаться от неба в алмазах. Однако, победителей не судят. И за Эдиком не числится ничего такого, за что ему было бы стыдно. Каждый кузнец своего счастья и он свое сделал собственными руками.